Вечером звонить Виктору Помелову бесполезно.
— Вити нет, — не соврет его жена Зина, а на вопрос; "Когда будет?" задумчиво протянет: "Так кто ж его знает. Может, часа через три-четыре".
В принципе в том, что мужчина отсутствует в доме после семи, нет ничего такого. Ну с друзьями пошел прогуляться... Ну на работе задержался... Да мало ли что.
Однако если Зина будет в настроении, вы на этом не распрощаетесь. Профессионально выдержав паузу, она вздох-нет и спокойненько так скажет:
— Витя на собаках катается. Ему что-нибудь передать?
Вы, конечно, можете ничего не передавать, но мы, даром что из "МК", напросились в гости.
Ехать пришлось недолго. Оказывается, чтобы кататься на собаках, необязательно быть каюром и жить за Северным полярным кругом. Собрать настоящую упряжку с санями можно и а поселке Заветы Ильича Пушкинского района Московской области. Правда, Ильич завещал нам гонять буржуев, а не собак, но последние годы его политическое наследство можно трактовать как бог на душу положит.
Виктору Помелову Бог положил на душу любовь к хаски. Бывав! же такое: один раз увидел фотографию — тут же влюбился. И ладно бы еще в женщину, так нет — в собаку!
— Я же бывший лыжник, — рассказывает Помелов. — Без лыж жить не могу. Думал, когда стану стареньким, куплю себе лайку, и будет она меня, немощного, таскать по лыжне. И вдруг совершенно случайно в одном журнале я наткнулся на переводную статью о хаски. Кажется, в ней рассказывалось о знаменитой гонке на собачьих упряжках "Из Апеннин в Альпы". И я заболел. Несколько месяцев ушло на то, чтобы узнать, есть ли в Москве хаски. Я звонил по клубам, питомникам. Выяснилось, что собак всего две и очередь на их щенков огромна
На самом деле это парадокс. Хаски — это наша собака. В незапамятные времена их впрягали в нарты аборигены русской Чукотки. Но как это обычно бывает в России; что имеем — не храним, потерявши — платим. Теперь хаски, исчезнувших еще в 20—30 годы, приходится за бешеные деньги покупать у западных заводчиков. Чукотская ездовая стала самой модной собакой Европы. Одни любят ее за красоту, голубые, словно подкрашенные химическим карандашом глаза, густая шерсть, горделивая осанка. Другие за характер: хаски, непоседы от природы, становятся просто шелковыми при первом же окрике хозяина. Третьи заводят хаски, потому что любят скорость и снег в лицо. Гонки на собачьих упряжках становятся на Западе все более популярным видом спорта, собирая сотни участников и тысячи болельщиков. Их еще называют спортом для пенсионеров; мчаться с упряжкой может даже 70-петний гонщик.
Несмотря на то, что питомников хаски в Европе и особенно в Америке (на Аляске первая гонка была проведена в 1908 году] хватает, цены на эту породу только растут. Хороший щенок стоит от 1500 до 2000 долларов, а элитный около 3000. В России пока все не так запущено, но спрос на хаски уже превышает предложение. 4 года назад щенка можно было купить за 400 долларов, се-годня уже за 800-1000...
Первую спою собаку Виктор Помелов купил в 1993 году. — Я как увидела Бетси чуть дара речи но лишилась, — вспоминает жена его Зина. - Глаза светлые, колодные. Взгляд такой, что мурашки по коже. Сама маленькая — ей всего шесть месяцев было, а вид такой неприступный, надменный. А когда Витя цену назвал... Представляете -4 лапы И хвост — 400 долларов!!! Это притом что никто из нас не работал.
Деньги на Бетси Виктор заработал на рынке: как и тысячи бывших советских инженеров, помо-гал развивать товарооборот между Россией и Турцией. 1,5 года Бетси прожила одна, разделяя по-хлебку с овчаркой Ириской и властвуя в хозяйском сердце. Каждый день Виктор вставал на лыжи, а хаски тянула его по заснеженным полям Подмосковья (так называемая пулка - специальный вид соревнований). Но скоро ему захотелось более острых ощущений... Собаки в доме стая и появляться одна за одной. Кассандра, Ассоль, Чар, Топаз, Санта, э-э-э... Вот где пригодилась привычка смотреть мексиканские сериалы. 5 собак — уже упряжка. Можно сани покупать.
Из-за границы везти гоночные нарты безумно дорого. Самые дешевенькие, плохонькие стоят 1200 долларов, А в России даже детские салазки не производят. Пришлось Помелову до всего доходить своим умом: рисовать чертеж, строгать, пилить, прибивать полозья. - У нас душа нет, туалет на улице, — шептала мне Зима, - а мы какой-то ерундовиной занимаемся. Сначала сани. Этим летом вольеры строили.
А Виктор слушает да ест... После обеда он обычно вывозит собак на тренировку Хозяин упряжки — Чар. Это единственный кобель Помеловых, не считая еще совсем маленького не-поворотливого Нома. Он как заведенный прыгает вокруг меня, ставит на плечи большие мягкие лапы, мокрый собачий нос утыкается в щеку. Унять его словами невозможно. Чар слишком подвижен.
— Скорее скафандр ему надевай, — подсказывает мужу Зина.
— Шлейки это называется! Шлейки!
Чар в шлейках действительно похож на космонавта, но бежит резво. Боковой пейзаж меняется, как кадры кинохроники. Кирпичный дом. Палатка. Три дерева.
— Хо! — зычно кричит Виктор, и упряжка поворачивает влево.
— Джи! — я чуть не вылетаю из санок на новом повороте.
По утоптанной дороге упряжка из 5 собак может мчаться со скоростью до 25 километров в час. За день хаски легко проходят 60 км.
— Для них такие прогулки только в радость! А многие не понимают. Едем мы недавно по поселку, а две бабки вслед: "Живодеры! Зачем собак мучаете?" Не понимают, что для хаски мучение - сидеть в вольере.
Конечно, Помелов тренирует собак совсем не затем, чтобы ездить в поселковый магазин за молоком или катать журналистов. Он бредит соревнованиями, В 1996 году ему удалось принять участие в международном переходе Москва — Санкт-Петербург. Получил третье место, медаль и кубок. С 7 по 8 февраля этого года в Осташкове будет проходить открытый чемпионат России по гонкам на собачьих упряжках. Помелов собирается туда. Но шансов на победу у московской упряжки, прямо скажем, маловато. На соревнования приедет гроза российских гонщиков — Сергей Панюхин из Петро-павловска-Камчатского.
Владелец самого крупного о стране питомника хаски, Панюхин научился управлять собаками у своей жены-аборигенки. Сейчас в его упряжке 12 собак. натренированных на лучших трассах Европы и Америки. В отличие от остальных гонщиков Панюхин ухитрился найти себе спонсоров, в числе которых мэр Петропавловска-Камчатского. Теперь у него сытые собаки, профессио-нальные сани, модный прикид. На соревнования его привозит специальный грузовой самолет... Понятное дело, что все это вызывает безумную зависть бессребреника Помелова. Ведь и собаки у него ничуть не хуже, и мэр у Москвы совсем не плох. Вот только достучаться до Лужкова, несмотря на то, что когда-то они вместе работали в НПО "Химавто-матика", нелегко. Но не было бы счастья, да "МК" помог! Лужкова и Шанцева Помелов сумел припереть к стенке аккурат после футбольного матча на празднике "МК" в Лужниках. "Готовь сани летом", — выдвинул он свой главный аргумент и... получил деньги. Московское правительство согласилось выделить 120 миллионов рублей (правда, неденоминированных) на развитие этого вида спорта в Москве.
Впрочем, часть денег все-таки придется потратить на пропаганду. Как выяснилось, о хаски ничего не знают не только москвичи, но и сами чукчи. Когда этой осенью упряжка Помелова принимала участие в театрализованном параде на Тверской, к нему бросились узкоглазые гости в шубах: "Ах, какие милые собачки!!!" - "Что, уже не узнаете?" — с грустью переспросил Виктор.
А вот новые русские не зевают. О хаски они знают куда больше, чем чукчи. В Нахабино в закрытом "Кантри-клубе" одно место в санках стоит 25 долларов США. Небольшой (800 м) круг, черепашья скорость, куча народу вокруг — в общем, никакого кайфа.
Когда Помеловы продают щенков, на грязной проселочной улице толпятся джипы и "Мерседесы", Покупатели с сотовыми телефонами выбирают, прицениваются. Хаски от Помелова входят в моду, как некогда костюмы от Версаче и сапоги-чулки от Гуччи. Это престижно. Это дорого. Хаски на шелковом взбитом одеяле — это красиво.
— Кстати, а что значит слово "хаски"? — перебиваю я Виктора.
— Черт его знает. Я где-то слышал, что "хаски" — так нас чеченцы (или грузины?) называют
В конце лета Помеловы продали 7 щенков из двух пометов. На эти деньги до сих пор и живут. Если искать какую-то постоянную работу, то придется распрощаться с мечтой стать чемпионами.. А прощаться не хочется. Ведь счастье было так возможно, так близко... (особенно после того как Лужков выделил деньги]. В 1999 году в Швейцарии должен состояться чемпионат мира по гонкам на собачьи* упряжках. Международная федерация ходатайствует о включении этого вида спорта в олимпийскую программу. В общем, у Помелова есть все шансы доказать жене и капризнице-дочери, что не зря они живут без душа и ходят в туалет на улицу.
А пока его хаски больше известны как актеры. "Старые песни о глвном-3" в новогоднюю ночь смотрели? Бари Алибасова любите? Так вот: если бы не помеловские хаски, уж не знаю, кто бы создавал на-найцам непередаваемый северный колорит (За два дня до съемок выяснилось, что северных оленей ближе, чем за 2000 км от Москвы не найти: на ВДНХ недавно уничтожили всех выставочных особей.) 8 часов простояла упряжка в павильоне "Мосфильма". чихая от белого пуха, который ассистенты режиссера щедро рассыпали под слова "Мы поедом, мы помчимся на оленях утром ранним..." Но с ролью хаски справились гораздо лучше на-найцев.
Говорят, скоро у Алибасова и Шукшиной ожидается хвостатое пополнение.
Она Добрая. Она ласковая. Она красивая.
У нее синие-синие, прозрачные глаза, лишь слегка, для выразительности, подкрашенные по нижнему Веку. Длинные ресницы. Дуги бровей. Когда она лежит, распластавшись на одеяле, изогнув спину и кокетливо откинув назад голову, я любуюсь. Эта поза мне определенно нравится.
Но стоит только прошептать, да-да, только Прошептать: ''Иди Сюда!", и от томной неги не останется и следа. Она тут же вскочит, бросится ко мне как сумасшедшая, будет преданно и нежно заглядывать в глаза. Потому что это не женщина, это — собака, И не просто собака, а хаски. (Из монолога Виктора Помелова.)
